УГОЛКИ ШАРА: ЗАДАЧА ДЛЯ HOMO VAGABUNDUS* Всё ещё нет науки о путешествиях... Игорь СИД журнал "Со-Общение", №12, 2006 Вагабондаж (лат. vagabundus «странствующий»)   – непреодолимое стремление к бродяжничеству,   скитаниям, постоянной перемене мест.   Становится модным говорить о девальвации или деструкции понятия путешествия. Относительно недавно это была элитарная человеческая практика: дипломатические миссии, купеческие караваны, квесты молодых аристократов, академические экспедиции, военные походы... Большинство же населения ценило возможность никогда не покидать границы своего надела, деревни, городка, уезда. А сегодня, по данным ЮНЕСКО, в турпоездки ежегодно отправляется около четверти населения планеты. Между тем, эти тенденции остаются пока недостаточно отрефлексированными... ПРЕОДОЛЕНИЕ ОТРЕЗКОВ Сегодня, в результате повышения уровня жизни и развития сферы туризма путешествие – в той или иной его форме – становится уделом миллионов землян. Это всё более выпуклое явление повседневности требует анализа и осмысления. Не исключено, что в нём Homo sapiens предстаёт на очередном этапе своего развития, в новом модусе, более восприимчивом и подвижном. Назовём его условно Homo vagabundus – Человек путешествующий... «Одна из радостей путешествия – это возможность посетить новые города и познакомиться с новыми людьми» (Чингиc Хан). Популярная среди деятелей туриндустрии шутка имеет глубокий смысл: даже в крайне регламентированном современном путешествии, при самых жёстких рамках экскурсионной программы, всё ещё сохраняется лёгкий привкус военного похода: эксклюзивность и авантюрность, предвкушение чего-то неожиданного, надежда на приключение... А стремление туристов к приобретению в своих поездках сувениров прямо восходит ко взятию боевых трофеев. Они служат вещественными доказательствами победы, преодоления – если не преград и опасностей, то хотя бы некоего конкретного отрезка пути. Преодоление же есть синоним некоей работы, как минимум – внутреннего труда. Получается, что путешествие – это не отдых. Тогда что же? ПОСЛЕ КРУИЗА 7 октября 1852 года по старому стилю из Петербурга вышел в кругосветное плавание видавший виды военный фрегат «Паллада». В задачи экспедиции под командованием адмирала Путятина и капитана Унковского входило обследование российских колоний в Северной Америке и заключение торгового договора с Японией. Задачи эти выполнены не были, экспедиция была свёрнута через год по причине начавшейся Крымской войны, и канула бы в безвестность, если бы не одно обстоятельство. Секретарем её являлся набирающий популярность русский писатель Иван Гончаров, автор отмеченного аудиторией и критиками романа «Обыкновенная история». По итогам путешествия им был опубликован цикл путевых очерков, сложившийся в цельную книгу под заглавием «Фрегат «Паллада». Вдумчивыми и точными описаниями дикой природы и человеческой жизни дальних стран зачитывались несколько поколений русской публики – от детей до рафинированных интеллектуалов. А сформулированная автором в самом начале заметок проблема не потеряла актуальности по сегодняшний день: «Нет науки о путешествиях: авторитеты, начиная от Аристотеля до Ломоносова включительно, молчат; путешествия не попали под ферулу риторики... описывать страны и народы исторически, статистически или только посмотреть, каковы трактиры, — словом, никому не отведено столько простора и никому от этого так не тесно писать, как путешественнику...» С тех пор прошло 150 лет. Науки о путешествиях по-прежнему нет, – а между тем, ценность путешествия уже подвергается девальвации!.. Смешно: при поиске в Рунете словосочетания «наука о путешествиях» обнаруживается только та же сдержанно-страстная цитата из Гончарова. Может быть, стоит наконец поработать над созданием новой научной дисциплины?.. Целенаправленные исследования дали бы нам шанс сохранить – быть может, в экспериментальном, преображённом виде – первостепенно важный в человеческой жизни, но исчезающий феномен. МЕЧТЫ ТАКСИДИОТА Сперва следовало бы определиться с понятийным аппаратом. Что такое, собственно говоря, путешествие? Является ли таковым только преодоление географического пространства, или сюда же можно причислить странствия в иных реальностях (называемых иногда «фазовыми пространствами») – наркотические трипы, сюжетные сновидения, компьютерные игры типа «квестов» и «бродилок»? Однако уточнение и оценка различий между этими интригующими феноменами, их сепарация – капитальная задача, неосуществимая в рамках журнальной публикации. Поначалу можно остановиться на аспекте воздействия путешествия на самого путешествующего. Попробуем сформулировать так: путешествие – это сложный гуманитарно-технологический комплекс, представляющий собой относительно длительное перемещение человека в пространстве, сопровождающееся работой по осмыслению особенностей встречного ландшафта и местных культур, а также дорожных ситуаций (приключений)... Что касается научной лексики, то общепринятым источником новых терминов является древнегреческий язык. И каждое из этих слов – повод подумать над смежными с путешествием явлениями человеческой жизни и культуры. Травелог (относительно молодой, 1903 года рождения гибрид английского travel «путешествие» и греческого logos «слово, знание», либо английского же log «дневник») – рассказ о путешествии, обычно развлекательного или познавательного назначения. Геопоэтика (geopoietikos) – ещё более молодое, пока не совсем устоявшееся понятие, означающее осмысление образов географических территорий путём создания текстов о них (зачастую в процессе или в результате путешествий), либо, в более поздней альтернативной интерпретации, изменение этих пространственных образов путём целенаправленной культурной деятельности, арт-проектов и т.п. Перипл (periplus) – текст о морском путешествии вдоль берегов: эллины уделяли особое внимание водным путям, только для обозначения моря у них было целых три или четыре слова. Хорография (chorographia «описание земель») – систематическое описание стран (территорий) с информацией о ландшафте, водных путях, фауне и флоре, природных чудесах, исторических памятниках. Периóд (periodos «обзор») – картографическое описание местности. Перигеза (periegesis, то есть путеводитель) – текст о сухопутном путешествии, отсюда перигет – автор перигезы, или вообще путешественник. Современный же греческий предлагает любопытный синоним – таксидиот, то есть странник. Вслед за греками их соседи болгары называли таксидиотами путешествующих монахов. Но вот и удобное интегральное понятие – ходос, или точнее, одос (‘odos), то есть дорога, путь. Наука о путешествиях – одология? Может быть... БОРЬБА С ОБЛОМОМ Ценность и конечный смысл путешествия – в его развивающем воздействии на самого путешественника. Тут полезно вспомнить, что важным последствием вышеупомянутого путешествия на «Палладе» стала не только книга о нём самом. За три года до поездки Гончаров опубликовал новеллу «Сон Обломова», якобы отрывок из некоей будущей большой вещи, после чего запала длительная творческая пауза. Но по возвращению из морей у писателя сдвигается с мёртвой точки давно задуманный роман об Илье Ильиче Обломове, в конечном итоге – великая книга, совершенно новая «энциклопедия русской жизни». Возникает предположение: художественный прорыв Гончарова с романом «Обломов» был бы невозможен или надолго заторможен, если бы автор не испытал творческую мобилизацию в сложной и богатой приключениями экспедиции. В среде близких друзей Гончаров был известен как человек отнюдь не склонный к поездкам и авантюрам, и даже заслужил шуточное прозвище «принц де Лень». Сам факт отправления его в длительный круиз был воспринят как маленькая сенсация. Поэтому неудивительно, что победа над собственной инертностью смогла дать такие роскошные результаты. Что должно вселять надежды и во всех нас. ЩОСЬ ВОНО НЕ ТЕ Отметим, что среди наблюдений и выводов Ивана Александровича по поводу столь интересовавшей и восхищавшей его жизни в жарких, в частности, странах есть и довольно неутешительные. Нашему человеку в тамошнем климате не место! Автор лапидарно формулирует это устами неведомого украинца – компаньона по экспедиции. «Що-сь воно не тее, эти тропикы! – повторял мой малороссиянин, отирая лицо». Ничего нет лучше родины... Но так или иначе, единственный шанс достоверно убедиться в этом – совершить кругосветное путешествие. Испокон веков путешественники выдвигались в поход или плавание для того, чтобы в конце концов вернуться домой – возмужавшими, обогащёнными уникальным опытом и неординарным знанием многообразия человеческих особенностей и качеств. И степень этих полезных изменений или приобретений прямо связана с объёмом и интенсивностью пережитых трудностей и дискомфортных ситуаций. В пределе – максимальный эффект от путешествия возможен при наличии в маршруте участков смертельно опасных. Недаром страх перед дорогой – одно из главных препятствий для путешественника. Острой формой проявления этого страха является диарея путешественника, обычно неверно объясняемая через смену рациона. Другой известный синдром страха – морская болезнь – традиционно связывается с нарушениями вестибулярного аппарата или ещё чём-то. Между прочим, за вышеупомянутую тягу к мореплаванию степняки-скифы насмехались над греками и считали их... таксидиотами, скажем так. ЭПОХА ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ЗАКРЫТИЙ? Итак, мы можем вообразить себе, что уже закладываем основы для новой научной дисциплины... Тогда следует учесть, что одной из главных задач любой науки является прогнозирование. И не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы предсказать некоторые существенные скорые изменения в сфере путешествий – угрожающие разрушить самоё эту сферу. Индустрия туризма, взявшаяся окормлять стремление человечества к путешествиям, естественным образом стремится предельно алгоритмизировать все процессы, снабдить путешественников путеводителями, набором сведений о маршрутах и полезными инструкциями, уменьшающими возможные риски. Если раньше моделью или идеалом путешествия можно было считать научно-исследовательскую экспедицию, то туриндустрия, раскладывая по полочкам знания и рекомендации, низводит всё до уровня экскурсии. Наиболее интересные нам, белые пятна на карте погуще расцвечиваются топографическими значками и пометками. Развивая сферу путешествий, человечество как бы тем самым делает их невозможными. Вспоминается старая шутка: «В одном из прекраснейших уголков Земного шара... Но разве у шара могут быть уголки?» И всё же будем надеяться, что будут выработаны способы остранения уже целиком изученных и описанных справочниками территорий и явлений. Здесь уместно вспомнить, что пару десятилетий назад наука археология, всегда имевшая дело с объектами достаточно древними, начала фокусировать своё зрение на предметах более близких, представляющих не то что Новое Время, но и время Новейшее – начало XX века. Были раскопаны руины каких-то заброшенных заводов, внуки и даже дети работников коих, очень возможно, ещё живы. Уже проводятся пробные раскопки на современных городских свалках, и наверняка они чреваты какими-то неожиданными открытиями... Поэтому вполне допустимо предположить, что и подлинные путешествия в будущем всё-таки возможны – туры или даже экспедиции по самым густонаселённым и максимально изученным районам планеты, по мегаполисам, по офисам корпораций, по ультрасовременным производствам... Отстранённые и незаметные для окружающих (возможно, что и шапка-невидимка своевременно станет технической реальностью), мы пройдём там, где ещё не ступала нога путешественника. * Полная версия текста.